У этого драббла нет пока даже толкового названия.
Сие есть вариант, пинкам и исправлению всяческому, поиску ошибок логических, законам Арды противоречащих, лакун сюжетных и роялей в кустах подлежащий, засим и сюда выложенный, ибо слаба автор на дело энто.
Ах да, ежели кого здесь обидимши к любым персонажам нехорошим отношением, так сие не совсем моя, а героини драббеля точка зрения.
Итак, чудо на 856 слов:
Я Лотсэ, лекарь. Это уже десятый год перехода, а Эндорэ не видно. Я уже успела проклясть всё за эти годы: Намо Мандоса, вероломство Феанора и его сыновей, несовершенство своего ремесла, ведь я не могу спасти всех, цветущий Аман, безумство Исхода и само Хэлкараксэ, далёкое и недостижимое Эндорэ... Лично я бы давно сдалась и легла, чтобы уснуть навеки, на этот занесённый снегом лёд... Но - нельзя: лекарей не хватает и так, нас всё равно всё меньше и меньше, а я своим малодушием предала бы и подкосила силы всех. По-моему, лишь Финарато с Артанис до сих пор удерживают нас на краю пропасти своей похоже что неизбывной эстелью. Остальные тоже нас поддерживают - но эти, кажется, являются нашим стержнем.
ознакомитьсяСнова крик: кто-то упал в разлом. Ближе всего к этому месту из всех я, и устало бегу, а вернее, уже почти ползу на помощь. Лишь Элентари знает, сколько продлится это бесконечная ночь... Как же трудно в ней осматривать раны!
Упала мать с ребёнком. Я была не так близко к месту события, как думала, и эльфийку уже отвели в сторону. Она плачет, сквозь рыдания слышно лишь сдавленное: "Умоляю лишь об одном, спасите мою дочь!" Рядом с разломом сидит государь Инголдо, я так быстро, как могу, подхожу к нему, но он меня неожиданно жёстко от него отстраняет.
-Что за шутки?! Я лекарь, пустите меня к больной! - пар облачками выходит изо рта. На таком холоде нельзя кричать, можно ведь простудить горло до того, что онемеешь, а то и умрёшь до воспаления лёгких... Кому, как не мне, знать об этом?
- Отойди. Это уже не вылечишь. Ты только зря растравишь душу. - чужой, отстранённый голос государя. Непривычный. - Иди к тем, кому ещё можно помочь.
- Какое «отойди»?! Если ребёнка смогли отнять от матери, это и правда что-то серьёзное! Лорд Финарато, это же маленький ребёнок! Как - "не вылечишь"?! Даже если ничего не выйдет, надо попытаться! - И плевать что на таком холоде нельзя кричать, хоть бы я и простудилась!
- Вот так - уже не вылечишь. - Холодные голубые глаза. Неужто — всё равно? Нет, не может быть, в глубине глаз — боль.
- Я должна это увидеть во чтобы то ни стало! - Решительно отмела все сомнения я.
- Ты уверена?
- Я уверена, государь.
Он отошёл и я в ужасе онемела. Шея свёрнута, открытый перелом позвоночника, и как ещё дышит? И не только дышит, но ещё и плачет. И маму зовёт. На своём птичьем языке. Добить и то было бы милосердней, но у кого поднимется рука? Такое и правда — не излечишь.
- Ты прав, государь... Её уже не спасти, лучше бы мне было этого не видеть. - я с трудом отошла. Будь проклят Феанаро со своими сыновьями, и весь Первый Дом, если по вине их происходят такие ужасные вещи!
Кажется, что проклятые берега не приближаются ни на йоту! А мы до сих пор идём. Вот уже десять лет как...
Привал. Костры разводить почти не из чего, топливо бережём до того времени, как будем мёрзнуть чуть не до смерти. Вдруг я просыпаюсь оттого, что кто-то громко, хором поёт. Часть лагеря выводит "А Элберет Гилтониэль"!
Дураки, что ли? Простудитесь же. И я вместе с вами, я ведь тоже стала петь.
А всё-таки есть она, эстель. И неизведанный у нас, нолдор, запас прочности. Появляется хорошее и тёплое ощущение того, что мы дойдём. Живыми дойдём, сколько бы не пришлось идти. Будут наяву те чудные просторы, что сулил нам в Амане безумец Феанаро. Почему будут? Потому что так нам пообещали. Лорд Нолофинвэ, лорд Айканаро, лорд Финарато, леди Артанис, остальные - разве они могут нам врать? Не-ка. Никогда и ни за что не могут. Будто снова появилась та детская вера в то, что кто-то может сделать всё, что угодно. И она поможет мне, нам дойти... И мы дойдём.