Галадриэль и Келеборн.
За рассказ спасибо "Стылому Вавилону", Рамендику за беседы на тему прилетевших Галадриэлей и известных имён и всем тем многочисленным существам, что познакомили меня с понятием "отличный отыгрыш канона". И  Джек-с-Фонарём - финальная часть не была бы такой без его стихов. Искренне надеюсь, что получилось хорошо.

Москва. Поздняя осень, которая имеет обыкновение превращаться в холодную зиму ещё в начале месяца ноября, и - двое на балконе. Она грустна, задумчива, закутана в шаль и при свете дня, верно, золотоволоса, он - похож на одного из многих, но есть что-то, что странно цепляет взгляд.
- Они мне не верят. - внезапно нарушила молчание девушка. - До такой степени не верят, что я начинаю не верить сама в себя. Да ещё и смеются.
- Опять? - сочувственно и тихо спросил парень. - Да плюнь ты на них. Много ли эти ревнители чистоты имён про тебя знают и слышали ли, как ты поёшь?
- У меня слишком хриплый голос, чтобы кому-нибудь что-либо петь. - грустно улыбается она.
- Не наговаривай. Как я впервые тебя услышал - так и обмер. Свет не мил, пить-есть не могу, по универу в отчаянных поисках Владычицы рыщу, чтобы сказать, что я её вассал отныне и навеки...
***
Ранняя весна. Залитый светом коридор ВУЗа - лишний раз хочется пройти мимо окон, чтобы прогреться.
Артанис любит подоконники, потому что на них можно долго-предолго сидеть в «окно» и, греясь на солнце, глядеть на улицу.
Если Кэл и торопился куда-то, то, увидев сидящую на окне деву, он успешно об этом забыл.
Волосы девушки на свету сияли золотым венцом. Не веря своим глазам, он не заметил, как прошептал вслух:
-Галадриэль...
Парень знал нескольких носительниц сего гордого имени, но всегда отшучивался: «Я ж не то синда, не то тэлэро, короче, Келеборн-по-приколу, а лучше, Кэл. Ну куда ж мне дев нолдор-то покорять?»
К любви с первого взгляда он относился примерно так же скептически, но, похоже, это была именно она. Кэл вспомнил, где впервые её встретил: праздник в альма матер, баллада под гитару, исполнительница, которую хотелось остановить после выступления, чтобы спросить, когда она возвращается в Аман и дозволено ли проводить её.
Нэрвен обернулась. Оказалось, на неё смотрели. Не имевшая привычку теряться нолдэ не знала, что сказать и как объяснить. Может, он и вовсе про Толкина не знает, а как тогда объяснить, что он тесно связан в её голове с образом...
Тут парень по наитию галантно поклонился, и, разрешив сомнения, представился, подав руку, чтобы она могла спуститься с подоконника:
- Лорд Келеборн.
***
Расцветает рассвет в небесах из стекла, он возьмёт её за руку, долго, с любовью посмотрит в глаза, и Артанис вспомнит о том, что давно забыла, для него ж драгоценней улыбки её нет приза.
Тот квартал этим утром для них - золотой Лориэн, и на город с балкона смотрят совсем не студенты, ну а Аман, где их никогда не коснётся тлен, подождёт - а пока снесены все заботы ветром.
Нэрвэн знает, что рыцарь не бросит и не предаст, синда знает, что если рядом стоит она - то ему и Война Кольца не страшна... Можно вечность, но не любовь украсть. Тут мораль какая-то быть должна, мол, что вырос Кэл, подросла она, но уж стоит историю мне отпустить, пожелаем им сказку сквозь жизнь пронести...