Галадриэль и Келеборн.
За рассказ спасибо "Стылому Вавилону", Рамендику за беседы на тему прилетевших Галадриэлей и известных имён и всем тем многочисленным существам, что познакомили меня с понятием "отличный отыгрыш канона". И Джек-с-Фонарём - финальная часть не была бы такой без его стихов. Искренне надеюсь, что получилось хорошо.
Москва. Поздняя осень, которая имеет обыкновение превращаться в холодную зиму ещё в начале месяца ноября, и - двое на балконе. Она грустна, задумчива, закутана в шаль и при свете дня, верно, золотоволоса, он - похож на одного из многих, но есть что-то, что странно цепляет взгляд.
- Они мне не верят. - внезапно нарушила молчание девушка. - До такой степени не верят, что я начинаю не верить сама в себя. Да ещё и смеются.
- Опять? - сочувственно и тихо спросил парень. - Да плюнь ты на них. Много ли эти ревнители чистоты имён про тебя знают и слышали ли, как ты поёшь?
- У меня слишком хриплый голос, чтобы кому-нибудь что-либо петь. - грустно улыбается она.
- Не наговаривай. Как я впервые тебя услышал - так и обмер. Свет не мил, пить-есть не могу, по универу в отчаянных поисках Владычицы рыщу, чтобы сказать, что я её вассал отныне и навеки...
***
Ранняя весна. Залитый светом коридор ВУЗа - лишний раз хочется пройти мимо окон, чтобы прогреться.
Артанис любит подоконники, потому что на них можно долго-предолго сидеть в «окно» и, греясь на солнце, глядеть на улицу.
Если Кэл и торопился куда-то, то, увидев сидящую на окне деву, он успешно об этом забыл.
Волосы девушки на свету сияли золотым венцом. Не веря своим глазам, он не заметил, как прошептал вслух:
-Галадриэль...
Парень знал нескольких носительниц сего гордого имени, но всегда отшучивался: «Я ж не то синда, не то тэлэро, короче, Келеборн-по-приколу, а лучше, Кэл. Ну куда ж мне дев нолдор-то покорять?»
К любви с первого взгляда он относился примерно так же скептически, но, похоже, это была именно она. Кэл вспомнил, где впервые её встретил: праздник в альма матер, баллада под гитару, исполнительница, которую хотелось остановить после выступления, чтобы спросить, когда она возвращается в Аман и дозволено ли проводить её.
Нэрвен обернулась. Оказалось, на неё смотрели. Не имевшая привычку теряться нолдэ не знала, что сказать и как объяснить. Может, он и вовсе про Толкина не знает, а как тогда объяснить, что он тесно связан в её голове с образом...
Тут парень по наитию галантно поклонился, и, разрешив сомнения, представился, подав руку, чтобы она могла спуститься с подоконника:
- Лорд Келеборн.
***
Расцветает рассвет в небесах из стекла, он возьмёт её за руку, долго, с любовью посмотрит в глаза, и Артанис вспомнит о том, что давно забыла, для него ж драгоценней улыбки её нет приза.
Тот квартал этим утром для них - золотой Лориэн, и на город с балкона смотрят совсем не студенты, ну а Аман, где их никогда не коснётся тлен, подождёт - а пока снесены все заботы ветром.
Нэрвэн знает, что рыцарь не бросит и не предаст, синда знает, что если рядом стоит она - то ему и Война Кольца не страшна... Можно вечность, но не любовь украсть. Тут мораль какая-то быть должна, мол, что вырос Кэл, подросла она, но уж стоит историю мне отпустить, пожелаем им сказку сквозь жизнь пронести...
За рассказ спасибо "Стылому Вавилону", Рамендику за беседы на тему прилетевших Галадриэлей и известных имён и всем тем многочисленным существам, что познакомили меня с понятием "отличный отыгрыш канона". И Джек-с-Фонарём - финальная часть не была бы такой без его стихов. Искренне надеюсь, что получилось хорошо.
Москва. Поздняя осень, которая имеет обыкновение превращаться в холодную зиму ещё в начале месяца ноября, и - двое на балконе. Она грустна, задумчива, закутана в шаль и при свете дня, верно, золотоволоса, он - похож на одного из многих, но есть что-то, что странно цепляет взгляд.
- Они мне не верят. - внезапно нарушила молчание девушка. - До такой степени не верят, что я начинаю не верить сама в себя. Да ещё и смеются.
- Опять? - сочувственно и тихо спросил парень. - Да плюнь ты на них. Много ли эти ревнители чистоты имён про тебя знают и слышали ли, как ты поёшь?
- У меня слишком хриплый голос, чтобы кому-нибудь что-либо петь. - грустно улыбается она.
- Не наговаривай. Как я впервые тебя услышал - так и обмер. Свет не мил, пить-есть не могу, по универу в отчаянных поисках Владычицы рыщу, чтобы сказать, что я её вассал отныне и навеки...
***
Ранняя весна. Залитый светом коридор ВУЗа - лишний раз хочется пройти мимо окон, чтобы прогреться.
Артанис любит подоконники, потому что на них можно долго-предолго сидеть в «окно» и, греясь на солнце, глядеть на улицу.
Если Кэл и торопился куда-то, то, увидев сидящую на окне деву, он успешно об этом забыл.
Волосы девушки на свету сияли золотым венцом. Не веря своим глазам, он не заметил, как прошептал вслух:
-Галадриэль...
Парень знал нескольких носительниц сего гордого имени, но всегда отшучивался: «Я ж не то синда, не то тэлэро, короче, Келеборн-по-приколу, а лучше, Кэл. Ну куда ж мне дев нолдор-то покорять?»
К любви с первого взгляда он относился примерно так же скептически, но, похоже, это была именно она. Кэл вспомнил, где впервые её встретил: праздник в альма матер, баллада под гитару, исполнительница, которую хотелось остановить после выступления, чтобы спросить, когда она возвращается в Аман и дозволено ли проводить её.
Нэрвен обернулась. Оказалось, на неё смотрели. Не имевшая привычку теряться нолдэ не знала, что сказать и как объяснить. Может, он и вовсе про Толкина не знает, а как тогда объяснить, что он тесно связан в её голове с образом...
Тут парень по наитию галантно поклонился, и, разрешив сомнения, представился, подав руку, чтобы она могла спуститься с подоконника:
- Лорд Келеборн.
***
Расцветает рассвет в небесах из стекла, он возьмёт её за руку, долго, с любовью посмотрит в глаза, и Артанис вспомнит о том, что давно забыла, для него ж драгоценней улыбки её нет приза.
Тот квартал этим утром для них - золотой Лориэн, и на город с балкона смотрят совсем не студенты, ну а Аман, где их никогда не коснётся тлен, подождёт - а пока снесены все заботы ветром.
Нэрвэн знает, что рыцарь не бросит и не предаст, синда знает, что если рядом стоит она - то ему и Война Кольца не страшна... Можно вечность, но не любовь украсть. Тут мораль какая-то быть должна, мол, что вырос Кэл, подросла она, но уж стоит историю мне отпустить, пожелаем им сказку сквозь жизнь пронести...